ПИСЬМО СОЛДАТУ И ОТЦУ
Наедине с тобой, отец,
Хотелось мне побыть…
Что можно написать тебе, солдат, отец мой, живущий уже более 40 лет в иной от нас, вечной жизни. Мне, на склоне лет, хочется говорить с тобой о важных, волнующих тебя событиях, о главном, о том, о чём ты редко говорил вслух, но это, главное, определило всю твою жизнь.
Мои детские и подростковые воспоминания о твоей солдатской доле скупы и поверхностны. Но теперь, с высоты своего возраста, вспоминая факты, начинаешь осмысливать, а как ты прожил свою жизнь, прослужил Родине и своим ближним.
«Господи! Избави меня от невежества, забвения, малодушия и окамененного нечувствия». Ты представляешь! Господь услышал мою молитву, и где-то через неделю я получаю документы из архива Министерства обороны (Аня, твоя внучка, постаралась). Егорьевский РВК Московской области зафиксировал дату твоей мобилизации в ноябре 1941 г. и демобилизации 6 июня 1946 г. я долго-долго смотрела на этот документ, в душе всё перевернулось. Как будто это была весточка от тебя, и ты говоришь мне: «Вот оно, вот это самое главное». Поразительно! Вся война фактически «от звонка до звонка» в одном 246 автобатальоне! Это дорогого стоит!
А служить Родине ты начал раньше, с 1938 года, по призыву в РККА. Я помню твою довоенную фотографию. Очень мне ты здесь нравишься! Молодой, стройный, подтянутый. Вспоминай! Город Гомель, Западная Белоруссия, только-только вошедшая в состав СССР. Ты здесь с другом, зашли в фотоателье по случаю окончания армейских курсов, получив удостоверения шофёров. Жаль, что где-то в наших домашних архивах затерялась эта фотография. Хотя, что это я, забыла?
А ты помнишь Федоскино? После войны, уже женившись, мы жили там. Мама работала фельдшером, а на её участке, в деревне Федоскино работала (и по сей день работает) мастерская лаковой миниатюры. Маму ценили и уважали пациенты. А художники мастерской иногда дарили ей подарки (особенно были благодарны, когда она вылечивала их детей) – лаковые шкатулочки. Однажды она заказала себе в подарок шкатулку с твоим портретом, а образцом послужила та самая твоя довоенная фотография. Вот такой ты был тогда, в 22 года.
Уже идёт Вторая мировая война. Но армия настроена оптимистично, у нас ведь договор с Германией о ненападении. Понимал ли ты, что вокруг вас разворачиваются мировые события? Наверное, да, оказавшись в декабре 1939 года на Карельском перешейке. Советский Союз объявил войну Финляндии. «Неизвестная война», «Зимняя война», - так её называют историки.
Ты всегда говорил, что прошёл две войны: Финскую и Великую Отечественную. Но о Финской никаких подробностей никогда не рассказывал. Ох, и несладко пришлось нашим! Хвалиться нечем. Всем было нелегко, а вам, водителям, очень-очень нелегко. Дорог в Карелии почти не было, местность лесисто-болотистая.
Я сейчас «вижу» тебя за рулём полуторки. Морозы -30, -40 градусов, глохнут моторы. Попробуй, запусти их в такой холод! Метели, заносы, «ловушки» (это засыпанные снегом незамерзающие болота, куда проваливались танки и машины). Финны вели партизанскую войну, организовывали батальоны лыжников.
Застрянет машина на болоте в снегу, рискуешь попасть под пули лыжников. Тёплого жилья нет, все живут в палатках. Потери наши огромны. Около 250 тысяч раненых, больных. Из них 22 % обмороженных. Ты не говорил, что ранили тебя, но когда упоминал, что прошёл Финскую, как-то тяжело умолкал.
В марте 1941 года, демобилизовавшись из армии, с охотой работаешь в МТС, тебе уже почти 24 года, пора подумать о семье…
Как гром среди ясного неба – 22 июня 1941 года – Великая Отечественная война. Тебя мобилизуют 7 октября 1941 года. Немцы подходят к Москве. Шофёры с опытом войны очень востребованы. Красноармейцем 246 автобатальона ты провоевал всю войну до самой демобилизации в июне 1946 года.
У миллионов защитников Отечества яркая военная судьба. Твоя же стезя, папа, постоянный, повседневный, тяжёлый труд за баранкой полуторки. Изо дня в день, из месяца в месяц почти 5 лет в составе одного батальона.
Про фронтовые дороги много написано стихов и песен. Есть и знаменитая «Песня фронтового шофёра». Это про тебя, папа. Когда я вижу фронтовую хронику: осеннюю и весеннюю распутицу, непролазную грязь – жалею не только пехоту, но и вас, шофёров.
Представляю, как мучаешься ты, преодолевая ухабы и ямы, как осторожно переезжаешь по наведённым мостам через реки, как отогреваешь на морозе мотор, ремонтируешь свою заглохшую полуторку. Не по своей воле, а по приказу ты везёшь на передовую боеприпасы. Боишься? Конечно, боишься попасть под обстрел. И не раз попадал. А если снаряд угодит в кузов? Что ты передумал? Кому молился? Кого вспоминал? С передовой тихо и аккуратно везёшь раненых.
И так изо дня в день. Господь хранил тебя. Вспомни своего Ангела. В виде измученного военного Господь бросил Ангела наперерез твоей машине, орущего нечеловеческим голосом: «Стой! Стой! Куда едешь? Поворачивай, поворачивай! Впереди немцы!! Ты был на краю гибели или плена. Не было бы тогда у тебя ни дочки, ни сына, меня с Серёжей.
И снег, и ветер, и жестокие метели, непролазные сугробы – таковы наши зимы. В 1943 г., заблудившись в дороге в метель, твоя полуторка съехала в кювет и наглухо встала. Ты рассказывал, как, ожидая помощи трое суток, как тот ямщик, замерзал в степи. На сей раз в кузове у тебя мешки с мукой. На бензине растопив снег, завариваешь муку, и тем обогреваешься и подкрепляешь как-то силы. На третьи сутки пошла тяжёлая техника, вытянули твою машину.
«Рабочие пчёлки» - полуторки, конечно, хороши, да часто ломаются. А когда машина в ремонте, шофёр не спит: по приказу он и повар, и плотник, и сапожник, и парикмахер. Чему только ты не научился на войне! Мы, твои домашние, всегда были спокойны и защищены: всё ты умеешь делать. Учителем труда в Лысковском детском доме себя помнишь?
Скромный и непритязательный, ты никогда не гнался за наградами. Медаль «За Победу над Германией» - твоя единственная боевая награда. После войны более 20 лет работаешь столяром и плотником в училище ГВФ.
«Опять весна на белом свете»! Мы готовимся к юбилею Великой Победы. Я, думая о тебе, папочка мой, преклоняю колени пред тобой, всеми ветеранами Великой войны, всеми, кто жил и работал в тылу, за вашу святую работу. Вы сохранили Родину и свободу. Что может быть более важным!
А теперь давай споём песню фронтового шофёра!
Через реки, горы и долины,
Сквозь пургу, огонь и черный дым
Мы вели машины,
Объезжая мины,
По путям-дорогам фронтовым.
Эх, путь-дорожка фронтовая!
Не страшна нам бомбежка любая,
Помирать нам рановато —
Есть у нас еще дома дела.
Путь для нас к Берлину, между прочим,
Был, друзья, не легок и не скор.
Шли мы дни и ночи,
Было трудно очень,
Но баранку не бросал шофер.
Может быть, отдельным штатским лицам
Эта песня малость невдомек.
Мы ж не позабудем, где мы жить ни будем,
Фронтовых изъезженных дорог.
0 коммент.:
Отправить комментарий